Как человек воспринимает двойственные изображения?-изучалось в дипломной работе Екатерины Редькиной. Сейчас Екатерина Андреевна преподаёт психологию на английском и продолжает своё исследование в рамках подготовки кандидатской диссертации.
Е.А. Редькина
Психологические условия формирования схемы образа
Проблема того, как человек познает окружающий мир, издавна волновала ученых и философов. Ведущая роль в познании традиционно отводилась процессам восприятия. Уже Аристотель в своем трактате «О душе» дает первые определения ощущению и восприятию. Ему также принадлежит известная классификация, включающая пять чувств: слух, зрение, осязание, обоняние, вкус. К вопросам чувственного познания обращались философы и Средневековья, и Нового времени. Сторонники эмпиризма XVII века утверждали, что знание – это результат опыта, полученного посредством чувств. В XVIII веке изучение ощущений и восприятия было тесно связано с достижениями в области других наук: физики, химии, биологии. Так, например, изучение визуального восприятия было связано непосредственно с достижениями в области изучении света и оптики вплоть до XX века. Постепенно проблемы восприятия стали областью междисциплинарного исследования: этими проблемами занимались психологи, физиологи, нейропсихологи, педагоги и представители других наук [1;2]. В настоящее время интерес к проблеме становления, формирования образа вызван не столько любопытством и желанием познать природу человека, сколько потребностью в использовании этих явлений самыми разными науками: теорией дизайна, рекламой, семиотикой, культурологией, педагогикой и многими другими [3; 4]. В изучении природы восприятия особая роль принадлежит психологии. Психологические исследования по проблеме восприятия направлены на изучение механизмов, функций восприятия, на изучение восприятия движения, формы, пространства, времени, цвета, иллюзий восприятия, перцептивного научения и многих других проблем. На сегодняшний день, однако, в само̀й психологии нет единства в понимании механизмов, специфики восприятия как перцептивной деятельности. В разных источниках можно найти множество определений перцепции, восприятия, что зависит, прежде всего, от того, в какой «школе» эти проблемы разрабатываются. Наше исследование непосредственно посвящено теоретическому и экспериментальному анализу условий формирования схемы образа (на примере зрительного восприятия). Зрительное восприятие – важнейший вид перцепции, который играет большую роль в онтогенетическом развитии человека. Оно участвует в обеспечении регуляции позы тела, удержания равновесия, ориентировки в пространстве, контроля поведения и т.д. Формирование зрительного восприятия лежит в основе становления образных форм познания у детей школьного возраста. Именно поэтому исследование проблемы генезиса и формирования предметной схемы образа имеет первостепенное значение. Идея нашей работы состоит в выявлении условий формирования перцептивной схемы посредством активной работы с изображением. Как писал Л. С. Выготский, «обучение ведет за собой развитие». Обучая, мы формируем и тем самым развиваем. Теоретическая значимость исследования заключается в развитии понимания проблемы восприятия посредством изучения условий формирования схемы образа. Практическая значимость исследования состоит в том, что выявленные психологические условия позволяют совершенствовать методы работы с детьми в системе дошкольного и школьного обучения и воспитания. Кроме того, полученные результаты могут быть использованы в практике формирования механизмов перцептивных действий в профессиональной деятельности (дизайн, проектирование, архитектура, реклама и другие). Очевидно, что проблема формирования перцептивной схемы образа имеет первостепенное значение, однако взгляды исследователей на эту проблему во многом расходятся, прежде всего терминологически: исследование схемы образа перцептивной деятельности относят то к области визуального мышления, то к области воображения, то к области восприятия. Однако ключевым, по нашему мнению, должно быть признание деятельностной природы восприятия. О генетической и функциональной связи восприятия и деятельности писали многие отечественные авторы (Л. С. Выготский, А. Н. Леонтьев, А. В. Запорожец, Л. А. Венгер, А. Г. Рузская, В. П. Зинченко, А. Н. Поддьяков, П. Я. Гальперин).[1] Предпосылками к деятельностным теориям восприятия можно считать уже идеи Г. Гельмгольца и И. М. Сеченова [15; 16], которые понимали деятельность как движение. Гельмгольц, например, изучая процессы пространственного зрительного восприятия, писал, что «движения субъектов (как и движения самих объектов) вызывают постоянное изменение чувственных впечатлений, получаемых от объектов. Вместе с тем повторяющийся опыт обнаруживает устойчивость связей их признаков, благодаря чему совокупности ощущений и приобретают качество относительно инвариантных образов. Этим была поставлена одна из фундаментальных проблем восприятия – проблема отбирающей и интегрирующей ощущения функции движения». По мнению А. Н. Леонтьева, именно Гельмгольцу принадлежит заслуга открытия методов объективного исследования психологических аспектов восприятия. О принципиальной роли деятельности в восприятии говорил и И. М. Сеченов, который положил начало «рефлекторному» (в отличие от «рецепторного») подходу в изучении восприятия. Сеченов сравнивает глаза со «щупалами», то есть уподобляет зрительный аппарат руке, как органу осязания, что означает, что восприятие тесно связано с движением и зрительным «ощупыванием». Этот факт указывает на активный, избирательный характер ощущений. Кроме того, это доказывает, что физиологически ощущение вовсе не является пассивным процессом, но всегда включает в свой состав двигательные компоненты. Первостепенную роль глазных движений в восприятии подтверждает и целый ряд экспериментов с помощью различных оптических устройств (инвертоскопов, псевдоскопов, интроскопов), начало которым положил советский физиолог А. Л. Ярбус, и которые были продолжены учениками А. Н. Леонтьева – В. Столиным, А. Логвиненко, В. Петренко, А. Пузыреем. У самого А. Н. Леонтьева идея о решающей роли движения в перцептивной деятельности получила выражение в «теории уподобления» (уподобление эффекторных движений руки или глаза свойствам воспринимаемого объекта) [17]. В основе теорий онтогенетического развития также лежит идея неразрывности восприятия и практических действий. На начальном этапе онтогенетического развития (до 1-2 года жизни) практические действия определяют характер и особенности действий перцептивных. Начиная со второго года жизни, ребенок овладевает простейшими орудиями, таким образом, становится возможным перцептивное предвосхищение не только взаимоотношений между собственным телом и предметной ситуацией, но и преобразований межпредметных отношений. Образы восприятия теряют ту глобальность и фрагментарность, которые были характерны на предыдущей стадии, и вместе с тем приобретают более четкую и более адекватную воспринимаемому предмету структурную организацию (предметность). Переходя, от раннего к дошкольному возрасту (3-7 лет), дети при соответствующем обучении начинают овладевать некоторыми видами специфически человеческой продуктивной деятельности, направленной не только на использование уже имеющихся, но и на создание новых объектов (простейшие виды ручного труда, конструирование, рисование, лепка и т. д.). Положение о деятельностной природе восприятия приобретает, таким образом, в традиционной советской психологической школе первостепенное значение. Деятельность субъекта по моделированию реальности является важнейшим условием формирования схем образа. «Воспринимая, человек не только видит, но и смотрит, не только слышит, но и слушает, а иногда он не только смотрит, но и рассматривает или всматривается, не только слушает, но и прислушивается... воспринимая, он, таким образом, производит определенную деятельность, направленную на то, чтобы привести образ восприятия в соответствии с предметом...» [18. С. 226.]. Таким образом, в нашем понимании восприятие – это деятельность по построению перцептивной схемы. Любая схема изначально предметна. Однако предметность традиционно понимается узко: как отнесение к какому-то объекту. Происходит подмена понятий «предмет» и «объект». Однако некоторые авторы считают, что предметность восприятия необходимо понимать глубже [19; 20; 21]. Как пишет Н. Н. Нечаев, «объект – это универсум различных предметов». Объект, являясь общественным продуктом, включен в сложную систему действий и каждый раз выступает в новой функции, той, которая необходима, исходя из задач конкретной деятельности. Таким образом, субъект деятельности каждый раз «открывает» в объекте разные предметы. «…Возникновение предметности является обязательным условием формирования самих способов перцептивного действия» [9. С. 165.]. Наше исследование, ставящее задачу выявления механизмов и условий формирования конкретных форм перцептивной деятельности, рассматриваемой как деятельность общественного субъекта, позволяет значительно углубить понимание природы восприятия как «психического процесса». В рамках данной работы было проведено экспериментальное исследование, целью которого ставилось выявление условий формирования схем образа, исходя их реальных условий перцептивной деятельности. Задача нашего исследования состояла в том, чтобы экспериментальным путем обосновать методы исследования схематизации как средства формирования образа. Гипотеза нашего исследования состояла в том, что характер деятельности по моделированию, модификации изображения является условием формирования схемы образа. В качестве экспериментального материала мы использовали цветные и черно-белые «неоднозначные» изображения, то есть изображения, которые можно интерпретировать по-разному. Экспериментальное исследование состояло из трех серий: 1. Констатирующая серия, выявляющая наличный уровень развития психологических возможностей испытуемых при работе с неоднозначными изображениями. 2. Формирующая серия, целью которой было сформировать новую схему образа у испытуемых с помощью специально организованной деятельности по моделированию изображения. 3. Контрольная серия, целью которой была проверка сформированности новой перцептивной схемы. В эксперименте принимало участие 35 человек в возрасте от 19 до 22 лет, преимущественно студенты МГЛУ (23 человека). Остальные 12 человек представляли собой разнородную выборку (испытуемые разного возраста – от 15 до 60 лет, занимающиеся разной профессиональной деятельностью). В качестве экспериментального материала было выбрано неоднозначное черно-белое изображение, составленное из темных и светлых пятен [22]. Это позволяет в одном объекте выделять разные предметы. До этого эксперимента испытуемым эта картинка была не знакома, что являлось необходимым условием проведения экспериментального исследования. 1. Констатирующая серия Задачей констатирующей серии являлась проверка того, насколько испытуемые способны работать с такого рода изображениями. Очень важно было на этой стадии определить сложность («насыщенность») самого̀ изображения, так как именно сложность изображения способствует тому, что у испытуемых появляются разные познавательные гипотезы, что в свою очередь дает возможность организовывать различную деятельность испытуемых по работе с изображением. В этой серии участвовало 24 человека, в возрасте от 19 до 47 лет. Экспериментальная процедура проходила следующим образом: испытуемым на экране монитора предъявлялось экспериментальное изображение, и их просили сказать, что изображено на картинке.
 Время экспозиции изображения не ограничивалось и определялось либо успешным решением данной перцептивной задачи (испытуемые выдвигают разные гипотезы о том, что изображено на картинке), либо отказом испытуемого от ее решения. Результаты показали, что испытуемые активно «работают» с изображением. Испытуемые видели на картинке разные объекты, животных, пейзажи и т.д. Примеры ответов испытуемых: Испытуемая Е.Ф.: лошадь. Испытуемая Е.К.: зимний пейзаж, скала и сильная вьюга. Испытуемая В.О.: скала, дерево, решетка. Часто встречался ответ: медведь в ошейнике, воздушный шар, череп, забор. Характерно, что некоторым испытуемым вообще было сложно увидеть что-либо на картинке без помощи экспериментатора. В результате экспериментальных исследований мы установили, что испытуемые активно выдвигали познавательные гипотезы, однако именно эти гипотезы не давали возможности испытуемым «увидеть» объект «в новом свете». Для нас изображение, используемое в экспериментальной серии, представляет интерес потому, что оно является искусственно созданным: на предлагаемой черно-белой картинке, помимо всего прочего, изображена корова. Увидеть ее сразу почти никому не удается (что и было продемонстрировано в констатирующей серии: ни один из 24-х испытуемых, участвовавших в первой серии эксперимента, не высказал гипотезы о том, что на картинке изображена корова). Это изображение нередко используется в Интернете на сайтах, посвященных зрительному восприятию, как яркий пример неоднозначного изображения [24]. Результаты первой констатирующей серии позволили нам организовать вторую (формирующую) серию эксперимента. 2. Формирующая серия Во второй (формирующей) серии эксперимента основная экспериментальная задача состояла в том, чтобы сформировать новые «средства» (схему) восприятия для помощи в «чтении» изображения, в структурировании образа. Деятельность испытуемых была организована таким образом, чтобы при повторном предъявлении данного изображения они «опредметили» его по-новому, то есть «увидели» то, что до этого не видели (в данном случае изображение коровы). В экспериментальной серии участвовало 11 человек; бо̀льшую часть выборки составили студенты IV курса МГЛУ, в возрасте 19 – 21 год; также участвовали: 3 испытуемых 24, 29 и 46 лет, студентка другого ВУЗа 20 лет и ученица 11-го класса 16 лет. Эксперимент проводился индивидуально, без ограничения времени. Вторая серия состояла из двух подсерий: а и б. Подсерия а (установочная) имела целью подготовить испытуемых к работе с неоднозначными изображениями. В подсерии (а) методика проведения эксперимента состояла в предъявлении испытуемым на экране монитора ряда из восьми неоднозначных изображений, среди них было и выбранное экспериментальное изображение. Испытуемых просили сказать, что изображено на картинках. Испытуемые давали ответ по каждой картинке. Однако в задачи нашего экспериментального исследования не входил анализ всех ответов испытуемых по каждому изображению. Мы фиксировали только ответы, полученные при работе с основным экспериментальным материалом. Наша задача состояла в организации деятельности испытуемых таким образом, чтобы помочь им самостоятельно «распредметить» изображение. Исходя из первоначальной экспериментальной гипотезы, мы должны были организовать деятельность испытуемых таким образом, чтобы эксперимент носил формирующий характер (формирование новой перцептивной схемы). Формирующей в нашем экспериментальном исследовании явилась подсерия б. Для организации подсерии (б) предварительно из Интернета был взят текст, посвященный акции, проходившей с 1 марта 2005 года в Москве, получившей название «Парад коров» [23]. По всему городу были расставлены белые фигуры коров, которых участники конкурса, художники–профессионалы и любители, должны были разрисовать. Испытуемых просили прочесть предложенный текст и представить, что они являются участниками данного конкурса. Их просили создать свою оригинальную «скульптуру» коровы: нарисовать корову и раскрасить ее по желанию. После прочтения испытуемыми текста, им показывали фотографии 3-х конкурсных скульптур «Парада коров». Это было сделано для того, чтобы испытуемые при желании могли срисовать контур коровы с этих фотографий. Многие испытуемые подходили к заданию творчески: использовали цветные карандаши, фломастеры, роспись. Текст «Парад коров» предъявлялся испытуемым для того, чтобы сформировать мотивацию к дальнейшей деятельности – рисованию. По нашей гипотезе, именно эта деятельность должна была сформировать у испытуемых «схему коровы», а следовательно, способность «увидеть» изображение. 3. Контрольная серия В контрольной серии нашего эксперимента мы повторно предъявляли испытуемым экспериментальное изображение. Экспериментальная гипотеза состояла в том, что моделирование изображения, в данном случае рисование, должно было стать условием формирования «новой» схемы образа. При повторном предъявлении изображения испытуемых снова просили сказать, что изображено на картинке. Результаты контрольной серии подтвердили нашу гипотезу – при вторичном предъявлении экспериментальной картинки после построения схемы образа (в нашем случае – коровы, так как это было возможно из-за особенностей данного изображения) самими испытуемыми, все они успешно «опредмечивали» изображение на картинке. То есть организованная экспериментальным путем деятельность испытуемых позволила сформировать новую схему, благодаря чему испытуемые смогли выделить новый предмет, смогли «прочесть» старое изображение по-новому и увидеть то, чего раньше не видели. Время работы было у всех испытуемых разное. Возможно, это зависит от того, достаточно ли для испытуемого данных экспериментальных условий для «распредмечивания»/«опредмечивания» изображения, то есть для формирования «новой» схемы образа. Чем примитивней перцептивные способности человека, тем больше подсказок ему требуется и тем более реалистичным должно быть изображение. Некоторым испытуемым было недостаточно проведенной работы. В таких случаях им давались дополнительные подсказки по модификации изображения. Например, предлагалось нарисовать корову еще раз, но только ее голову и используя только черный цвет (простой карандаш), нанести светотеневую градацию и попытаться придать изображению объем. Затем снова предъявлялось экспериментальное изображение. Если и в этом случае испытуемые не «находили» изображение коровы на картинке, они снова возвращались к своим рисункам, каждый раз получая новые подсказки: например закрасить уши и нос полностью черным. После этого большинство испытуемых, у которых были трудности в опредмечивании образа, увидели на предлагаемой картинке изображение коровы. Наше исследование было посвящено проблеме перцептивного образа. Целью исследования являлось выявление психологических условий экспериментального формирования схем образа. Полученные экспериментальные данные подтверждают нашу гипотезу о том, что человек конструирует мир в деятельности. Активная, самостоятельная деятельность субъекта позволяет ему формировать «схемы» реальности, необходимые в каждой конкретной перцептивной ситуации для решения задачи по «распредмечиванию»/«опредмечиванию» уже сложившихся образов (значений и т.п). Перцептивная деятельность представляет собой способность выделять разные свойства объекта восприятия, то есть выделять разные предметные «стороны» одного и того же объекта. Эксперимент имеет формирующий характер, так как испытуемые, в результате эксперимента, научались отказываться от предмета (навязанного опытом, закрепленного в языке), который видят, и выделять новые свойства (предметы) восприятия в одном и том же объекте. Предметная схема образа, сформированная в результате эксперимента, оставалась неизменной, и испытуемые всегда видели то же изображение при повторных предъявлениях. Выявленные условия формирования схем образа могут быть использованы для развития перцептивной деятельности у дошкольников, школьников, студентов художественных ВУЗов и людей, профессиональная деятельность которых предполагает работу с неоднозначными изображениями. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ Проблемы развития и обучения детей от младенчества до школы. Современные авторские методики, пособия и развивающие игры в рамках международной выставки «МИР ДЕТСТВА». Всероссийская специализированная педагогическая конференция. – М.: НОУ Учебно-методический центр «Учимся, играя» ЗАО «ЭКСПОЦЕНТР», 2004. – 94 с. Творчество на уроках искусства в начальной школе. Эвристические технологии в эстетическом воспитании младших школьников. Методические рекомендации и разработки. – СПб: Издательство РГПУ им. А.И.Герцена, 2000. – 66 с. Розин В.М. Визуальная культура и восприятие. Как человек видит и понимает мир. – М.: КомКнига, 2006. – 224 с. Сироткина И.В. Работаем ярко: цветные продавцы, цветные покупатели. – М.: Издательство «Альфа-Пресс», 2005. – 192 с. Выготский Л.С. Воображение и творчество в детском возрасте. – СПб.: Союз, 1997. – 96 с. Выготский Л.С. Психология. М.: ЭКСМО – ПРЕСС, 2002. – 1008 с. Восприятие и деятельность / Под ред. А. Н. Леонтьева. – М.: Изд-во Моск. гос. ун-та, 1976. – 320 с. Запорожец А.В., Зинченко В.П. Восприятие, движение, действие//Познавательные процессы / Под ред. А.В.Запорожца и др. – М.: Педагогика, 1982. – С. 50 – 79. Запорожец А.В., Венгер Л.А., Зинченко В.П., Рузская А.Г. Восприятие и действие / Под ред. А.В.Запорожца. – М.: Издательство Просвещение, 1967. – 370 с. Зинченко В.П. Восприятие и действие: Автореф. дис. … д-ра педагог. наук (по психологии). – М. 1966. – 45 с. Зинченко В.П., Вергилес Н.Ю. Формирование зрительного образа (Исследование деятельности зрительной системы) – М.: Изд-во Московского Государственного Университета, 1969. – 106 с. Зинченко В.П., Мунипов В.М., Гордон В.М. Исследование визуального мышления// Вопросы психологии. – 1973. – № 2. – С. 3 – 14. Поддьяков Н.Н. Развитие идей А.В.Запорожца в исследовании творческой активности детей // Вопросы психологии. – 2005. – № 5. – С. 113 – 118. Гальперин П.Я. Лекции по общей психологии. – М.: Высшая школа, 2002. – 327 с. Ярошевский М.Г. Сеченов и мировая психологическая мысль (К столетию «Рефлексов головного мозга»). – Вопросы психологии. – 1963. – № 5. – С. 3 – 21. Самойлов А.Ф. И.М.Сеченов и его мысли о роли мышцы в нашем познании природы//Хрестоматия по ощущению и восприятию / Под ред. Ю.Б.Гиппенрейтер и М.Б.Михайлевской. – М.: Изд-во Московского Университета. – 1975. – С. 9 – 18. Лурия А.Р. Лекции по общей психологии. – СПб.: Питер, 2004. – С. 99 – 100. Рубинштейн Л.С. Основы общей психологии. – СПб.: Питер, 2002. – 720 с. Нечаев Н.Н. Очеловечивание творчества: проблемы и перспективы//Вопросы психологии – 2006. – № 3. – С. 3 – 26. Нечаев Н.Н. Проектное моделирование как творческая деятельность (психологические основы высшего архитектурного образования): Автореф. дис. … д-ра психолог. наук. – М.: МГУ, 1987. – 37 с. Смирнов С.Д. Психология образа: проблема активности психического отражение. – М.: Изд-во МГУ, 1985. – 217 с. [Электронный ресурс] http://eyetricks.com – сайт, посвященный зрительным иллюзиям, двойственным изображениям [Электронный ресурс] http://www.tsereteli.ru/publics_i.php?code=1819 – текст, посвященный Параду коров [1] См. [5; 6; 7; 8; 9; 10; 11; 12; 13; 14]. |
